Неточные совпадения
Те самые подробности, одна мысль о которых приводила ее
мужа в ужас, тотчас же обратили ее
внимание.
В Петербурге, только что остановился поезд и она вышла, первое лицо, обратившее ее
внимание, было лицо
мужа.
Муж Веры, Семен Васильевич Г…в, — дальний родственник княгини Лиговской. Он живет с нею рядом; Вера часто бывает у княгини; я ей дал слово познакомиться с Лиговскими и волочиться за княжной, чтоб отвлечь от нее
внимание. Таким образом, мои планы нимало не расстроились, и мне будет весело…
Сообразив это и не обращая уже более на него
внимания, она пошла к сенным дверям, чтобы притворить их, и вдруг вскрикнула, увидев на самом пороге стоящего на коленках
мужа.
Особенное обстоятельство привлекает его
внимание: на этот раз тут как будто гулянье, толпа разодетых мещанок, баб, их
мужей и всякого сброду.
Ранение охотника не вызвало на стойбище тревоги; жена смеялась и подшучивала над
мужем. Случаи эти так часты, что на них никто не обращал
внимания. На теле каждого мужчины всегда можно найти следы кабаньих клыков и когтей медведя.
Вера Павловна нежится; в своей комнате бывает она теперь только, когда
мужа нет дома или когда он работает, — да нет, и когда работает, она часто сидит у него в кабинете; когда заметит, что мешает, что работа требует полного
внимания, тогда зачем же мешать?
Теперь у нее оставались только братья и, главное, княжна. Княжна, с которой она почти не расставалась во всю жизнь, еще больше приблизила ее к себе после смерти
мужа. Она не распоряжалась ничем в доме. Княгиня самодержавно управляла всем и притесняла старушку под предлогом забот и
внимания.
О
муже она никогда не спрашивала, к детям была равнодушна и ни на что не обращала
внимания, до своего костюма включительно. Что ей подадут, то она и наденет.
Была, между прочим, одна каторжная, обращавшая на себя
внимание тем, что за нею добровольно следовал на каторгу ее
муж.
— Не лента дорога, а
внимание: в этом обязанность
мужа.
Он полагал, что те с большим
вниманием станут выслушивать его едкие замечания. Вихров начал читать: с первой же сцены Неведомов подвинулся поближе к столу. Марьеновский с каким-то даже удивлением стал смотреть на Павла, когда он своим чтением стал точь-в-точь представлять и барь, и горничных, и мужиков, а потом, — когда молодая женщина с криком убежала от
мужа, — Замин затряс головой и воскликнул...
Вихров слушал обеих дам с полуулыбкою, но Живин, напротив, весь был
внимание: ему нравилось и то, что говорила жена, и то, что говорила Эйсмонд; но дамы, напротив, сильно не понравились друг другу, и Юлия даже по этому случаю имела маленькую ссору с
мужем.
Чтение продолжалось.
Внимание слушателей росло с каждой главой, и, наконец, когда звероподобный
муж, узнав об измене маленькой, худенькой, воздушной жены своей, призывает ее к себе, бьет ее по щеке, и когда она упала, наконец, в обморок, велит ее вытащить совсем из дому, вон… — Марьеновский даже привстал.
— Не знаю, ваше превосходительство; это подарок
мужа, — отвечала та, покраснев от удовольствия, что обратили на нее
внимание.
— Не все
мужья одинаковы, мой милый: одни очень равнодушны к своим женам, не обращают
внимания на то, что делается вокруг них, и не хотят заметить; другие из самолюбия и хотели бы, да плохи: не умеют взяться за дело.
Лицо gnadige Frau одновременно изображало большое
внимание и удовольствие: она вторую уж партию выигрывала у отца Василия, тогда как он отлично играл в шахматы и в этом отношении вряд ли уступал первому ее
мужу, пастору, некогда считавшемуся в Ревеле, приморском городе, первым шахматным игроком.
— Я очень бы готова была покаяться перед вами, если бы знала, в чем вы меня укоряете, — отнеслась она, не обращая
внимания на
мужа, исключительно к Егору Егорычу.
С тех пор, сказавши себе раз навсегда, что
муж ей не товарищ, она все
внимание свое устремила исключительно на один предмет: на округление головлевского имения, и действительно, в течение сорокалетней супружеской жизни, успела удесятерить свое состояние.
Все эти приготовления и тщательность, с которою они исполнялись, свидетельствовали о великом
внимании протопопицы ко всем привычкам
мужа.
Просьбы
мужа, советы друзей, увещания докторов, особенно Авенариуса, разумно принимались ею, и она стала беречь себя и с должным
вниманием смотреть на свое положение.
— Одни только Чичаговы понимали нравственные причины печального положения молодых Багровых, и хотя Софья Николавна и еще менее Алексей Степаныч — ничего им не открывали, но они приняли в них живое участие и своим дружеским
вниманием, а всего более частыми посещениями, присутствием своим, умными и дельными разговорами много успокаивали пылкую голову Софьи Николавны и много сделали добра на то время и ей и ее
мужу.
Во всех этих прогулках и увеселениях сначала постоянно участвовал Алексей Степаныч; но успокоенный состоянием здоровья своей больной, видя ее окруженною обществом и общим
вниманием, он начал понемногу пользоваться свободными часами: деревенская жизнь, воздух, чудная природа разбудили в нем прежние его охоты; он устроил себе удочки и в прозрачных родниковых речках, которых было довольно около Алкина, принялся удить осторожную пеструшку и кутему; даже хаживал иногда с сеткою за перепелами, ловить которых Федор Михеев, молодой
муж Параши, был большой мастер и умел делать перепелиные дудки.
Алексей Степаныч, страстно любящий, еще не привыкший к счастию быть
мужем обожаемой женщины, был как-то неприятно изумлен, что Софья Николавна не восхитилась ни рощей, ни островом, даже мало обратила на них
внимания и, усевшись в тени на берегу быстро текущей реки, поспешила заговорить с
мужем об его семействе, о том, как их встретили, как полюбила она свекра, как с первого взгляда заметила, что она ему понравилась, что, может быть, и матушке свекрови также бы она понравилась, но что Арина Васильевна как будто не смела приласкать ее, что всех добрее кажется Аксинья Степановна, но что и она чего-то опасается… «Я всё вижу и понимаю, — прибавила она, — вижу я, откуда сыр-бор горит.
И ни в чем еще не был виноват Алексей Степаныч: внушениям семьи он совершенно не верил, да и самый сильный авторитет в его глазах был, конечно, отец, который своею благосклонностью к невестке возвысил ее в глазах
мужа; об ее болезненном состоянии сожалел он искренне, хотя, конечно, не сильно, а на потерю красоты смотрел как на временную потерю и заранее веселился мыслию, как опять расцветет и похорошеет его молодая жена; он не мог быть весел, видя, что она страдает; но не мог сочувствовать всем ее предчувствиям и страхам, думая, что это одно пустое воображение; к тонкому
вниманию он был, как и большая часть мужчин, не способен; утешать и развлекать Софью Николавну в дурном состоянии духа было дело поистине мудреное: как раз не угодишь и попадешь впросак, не поправишь, а испортишь дело; к этому требовалось много искусства и ловкости, которых он не имел.
Она предоставила своему
мужу полную свободу заниматься чем ему угодно, и Алексей Степаныч, посидев сначала несколько дней дома и увидев, что Софья Николавна не обращает на него
внимания, даже выгоняет из маленькой детской для того, чтобы передышанный воздух не был вреден дитяти, а сама от малютки не отходит, — стал один выезжать в гости, сначала изредка, потом чаще, наконец каждый день, и принялся играть от скуки в рокамболь и бостон.
Нельзя сказать, чтоб он не радостно смотрел на их теперешнюю взаимную любовь, на эту нежную предупредительность, на это ничем не отвлекаемое страстное
внимание Софьи Николавны к своему
мужу, — нет, он веселился, глядя на них, но с примесью какого-то опасенья, с какою-то неполнотою веры в прочность и продолжительность этого прекрасного явления.
Приеду, бывало, посмотрю туда-сюда — вижу, понимаешь, женщина, достойная всякого
внимания, а
муж у нее — какое-то ничтожество в шляпе…
— Это лес Шишкина, — объяснял ей
муж. — Всегда он пишет одно и то же… А вот обрати
внимание: такого лилового снега никогда не бывает… А у этого мальчика левая рука короче правой.
Девочки боготворили Дарью Михайловну; взрослые мастерицы тоже очень ее любили и доверяли ей все свои тайны, требующие гораздо большего секрета и
внимания, чем мистерии иной светской дамы, или тайны тех бесплотных нимф, которые «так непорочны, так умны и так благочестия полны», что как мелкие потоки текут в большую реку, так и они катятся неуклонно в одну великую тайну: добыть себе во что бы то ни стало богатого
мужа и роскошно пресыщаться всеми благами жизненного пира, бросая честному труду обглоданную кость и презрительное снисхождение.
Юлинька в глаза всегда брала сторону
мужа и просила его не обращать
внимания на эти грубые выходки грубой женщины.
— Потом-с, — продолжал он, помолчав немного, — женясь на вас, я окончательно обрубаю для себя всякую иную житейскую карьеру и, покуда вы будете сохранять ко мне ваше милостивое
внимание, я, без сомнения, буду всем обеспечен; но, может быть, в одно прекрасное утро… наперед испрашиваю извинения в моем предположении… в одно утро, несмотря на то, что я буду
муж ваш, вы вздумаете сказать мне: «Убирайтесь вон!» — и я очучусь на голом снегу, ни с чем…
— Другим нечего было и делать, когда вы все получили от
мужа! — произнес он, сдерживая себя сколько только мог. — И по мне совсем другая причина вашего
внимания к
мужу: вы еще любите его до сих пор!
Сусанна. Да конечно. Я люблю его, а она — нет; я богаче… Коли у нее нет состояния, какое же она имеет право на такого
мужа? Наконец, он страдает, я хочу его освободить; это доброе дело. Все это на суде должны принять во
внимание.
Скучною жизнью жилось Катерине Львовне в богатом свекровом доме в течение целых пяти лет ее жизни за неласковым
мужем; но никто, как водится, не обращал на эту скуку ее ни малейшего
внимания.
Она в это время точно сидела с братом у окна; но, увидев, что ее супруг перенес свое
внимание от лошади к горничной, встала и пересела на диван, приглашая то же сделать и Павла, но он видел все… и тотчас же отошел от окна и взглянул на сестру: лицо ее горело, ей было стыдно за
мужа; но оба они не сказали ни слова.
Выгонял ли кто управляющего за пьянство и плутовство, спасалась ли жена от жестокосердого
мужа, отказывала ли какая-нибудь дама молоденькой гувернантке за то, что ту почтил особенным
вниманием супруг, — всех принимала к себе Санич и держала при себе, покуда судьба несчастных жертв не устраивалась.
Варвара поднялась, сняла с полки чашку, нацедила в кувшинчик кваску, потом вынула из столового ящика остаток ржаного каравая, искалеченную солоницу, нож и молча уставила все это перед
мужем. После чего она тотчас же уселась на прежнее свое место, скрестила руки и стала смотреть на него с каким-то притупленным
вниманием.
Но, несмотря на то,
внимание многих людей в свете доставляло мне удовольствие, льстило самолюбию, заставляло думать, что есть некоторая заслуга в моей любви к
мужу, и делало мое обращение с ним самоувереннее и как будто небрежнее.
Мы, пожалуй, не станем приводить деликатных ночных похождений Чурила Пленковича; не станем говорить о том, как Тугарин невежливо вел себя за столом князя Владимира, кладя руку за пазуху великой княгине; не обратим
внимания даже на то, как эта княгиня, в отсутствие
мужа, привлекает к себе в спальню статного молодца, начальника калик перехожих.
Однажды поутру, часов в двенадцать, всё семейство Перекатовых собралось в гостиную.
Муж, в зеленом круглом фраке, высоком клетчатом галстухе и гороховых панталонах с штиблетами, стоял перед окном и с большим
вниманием ловил мух. Дочь сидела за пяльцами; ее небольшая, полненькая ручка в черной митенке грациозно и медленно подымалась и опускалась над канвой. Ненила Макарьевна сидела на диване и молча посматривала на пол.
Татьяны Николаевны и ее
мужа на вечере не было — не знаю, обратили ли вы на это
внимание. И это не было случайностью: я боялся запугать ее или, еще хуже, внушить ей подозрение. Если существовал человек, который мог проникнуть в мою игру, так это только она.
— Оставьте его, это вздор, капризы, — закричал отец; няня приостановилась в недоумении, но мать, не обращая никакого
внимания на слова
мужа, подняла Анатоля и понесла его, говоря...
— Конечно, такая женщина была бы урод; и по счастию, — возразил славянин, — не у нас надобно искать la femme émancipée [эмансипированную женщину (фр.).], да и вообще надобно ли ее где-нибудь искать — я не знаю. Вот что касается до человеческих прав, то обратите несколько
внимания на то, что у нас женщина пользовалась ими с самой глубокой древности больше, нежели в Европе, ее именье не сливалось с именьем
мужа, она имеет голос на выборах, право владения крестьянами.
Тут узнал я, что дядя его, этот разумный и многоученый
муж, ревнитель целости языка и русской самобытности, твердый и смелый обличитель торжествующей новизны и почитатель благочестивой старины, этот открытый враг слепого подражанья иностранному — был совершенное дитя в житейском быту; жил самым невзыскательным гостем в собственном доме, предоставя все управлению жены и не обращая ни малейшего
внимания на то, что вокруг него происходило; что он знал только ученый совет в Адмиралтействе да свой кабинет, в котором коптел над словарями разных славянских наречий, над старинными рукописями и церковными книгами, занимаясь корнесловием и сравнительным словопроизводством; что, не имея детей и взяв на воспитание двух родных племянников, отдал их в полное распоряжение Дарье Алексевне, которая, считая все убеждения супруга патриотическими бреднями, наняла к мальчикам француза-гувернера и поместила его возле самого кабинета своего
мужа; что родные его жены (Хвостовы), часто у ней гостившие, сама Дарья Алексевна и племянники говорили при дяде всегда по-французски…
Но Софья Николаевна не только не радуется, а даже не обращает
внимания на слова
мужа.
Я уже в состоянии по целым дням не думать о
муже, забывать о его присутствии, не обращать
внимания на его слова…
Бедная, благородная птица! Полет в угол не обошелся ему даром… На другой день его клетка содержала в себе холодный труп. За что я убил его? Если его любимая фраза о
муже, убившем свою жену, напомн.. [Тут, к сожалению, опять зачеркнуто. Заметно, что Камышев зачеркивал не во время писанья, а после… К концу повести я обращу на эти зачеркиванья особое
внимание. — А. Ч.]
Первый
муж ее был богат, скучен и тучен, но не именит и никаким особенным
вниманием и влиянием не пользовался, но рок, однако, судил так, что он целые полгода исправлял «по случаю» предводительскую должность и с достоинством умер в этом почтенном звании.
Бывшая Д*, не будучи нимало знакома с тантою, прислала ее поздравить «от себя и от
мужа». Это была дерзость, но тетя была умна и не обратила на это
внимания, а в вознаграждение за то француз прислал ей двусмысленное утешение, состоявшее из одной фразы: «Le nombre des sots est infini». [Число глупцов бесконечно (франц.).]